сборная Словении квалификация ЧМ-2010 Гус Хиддинк ЧМ-2010 Андрей Аршавин
Виталий Суворов – о поражении, которое невозможно забыть.
За те пятнадцать лет, что я активно слежу за спортом, у одних только российских клубов было столько жутких провалов в Европе, что я давно слетел бы с катушек, если бы принимал каждое поражение слишком близко к сердцу. Прибавьте к этому постоянно лажающий «Ливерпуль», вечных неудачников «Буллс», проклятых после ухода Джордана, тысячи говнокоманд, выступавших под видом сборной России в последние двадцать лет, а также тот факт, что каждый раз, когда я выбираю себе команду/персонажа в каком-нибудь новом для меня виде спорта, эти ребята моментально закидываются допингом (Шарапова, Армстронг), рвут кресты (Рубио, Роуз) или попадаются с толпой проституток в каком-нибудь баре (остальные 3846 человек).
Значит ли это, что я давно привык к поражениям и не пытаюсь вскрыть себе мозг всякий раз, когда что-то идет не так? Ну, конечно же, нет. Проигрывать – хреново. Привыкнуть к этому – невозможно.
Но главное: рано или поздно в жизни каждого человека наступает поворотный момент – матч, который не только бьет вас в самое сердце, но и ломает все, во что вы верили, вырывает вам душу и по крайней мере на какое-то время вообще отбивает желание смотреть какой-либо спорт.
Как отличить обычное поражение от того, которое будет преследовать вас всю жизнь?
Что ж, вот вам шесть главных признаков матча кошмаров:
А) Вы точно помните, где и при каких обстоятельствах смотрели эту игру, и до сих пор можете перенестись в прошлое и описать, что делали и вы, и игроки на протяжении всего матча.
Б) Проигравшая команда – набор футболистов, конкретное поколение – действительно значила для вас многое. Возможно, дело было в легендарном игроке, за которым вы следили с детства, или в тренере, в которого по-настоящему верили, или в долгом, тяжелом сезоне, который просто не мог закончиться плохо… и все же закончился.
В) Вы ходили по городу как лунатик минимум несколько дней после игры, пытаясь отмотать время назад и задаваясь вопросами в стиле «Что, если бы…?», как будто стали свидетелем жестокого убийства или еще чего-нибудь в этом духе.
Г) Как-то раз вы решили пересмотреть хайлайты того матча, но тут же осознали, что это слишком больно, и поклялись себе никогда больше этого не делать. Все равно, что пережить автокатастрофу, а затем увидеть на YouTube запись со своего видеорегистратора.
Д) Возможно, главный пункт списка: это поражение было настолько жестоким (неожиданным, драматичным или автогол-на-последней-секунде-безумным), что даже фанаты победившей команды не пытались задеть вас после игры, а, наоборот, открыто вам сочувствовали и перекидывались фразами в духе «Мать твою!» и «Поверить не могу, что это действительно произошло».
И наконец…
Е) В следующие несколько недель вы действительно подумывали о том, чтобы послать все на хрен и забить на футбол.
За всю жизнь я видел около десяти матчей, про которые можно было бы сказать нечто подобное: полуфинал «Ливерпуля» и «Челси» с убийственным автоголом Риисе на последней минуте (пункты А и В), шоу Зидана в 2006-м (А и Б), трешка Рэй-Рэя и коллапс «Сан-Антонио» в шестой и седьмой играх финала 2013-го (А и Г), ночной кошмар сборной России с Японией в 2002-м (А, В, Г), наркотические 4:4 с «Челси» в тот год, когда к ним пришел Хиддинк (А, Б и В… и я бы добавил Г, если бы тот матч не вышел НАСТОЛЬКО крутым), идиотское поражение от Израиля в 2007-м (А, Б, В, Г), идиотское поражение от Греции в 2012-м (А, Б, В, Г), падение Джеррарда в 2014-м (А, Б, В, Г) и последовавшее за ним самоуничтожение в игре с «Кристал Пэлас», которое подобралось максимально близко к тому, чтобы собрать полный комплект (А, Б, В, Г, Д).
И все же я никогда не думал о том, чтобы забить на футбол в принципе… до того самого момента, пока не случилось это.
Чуть ниже – 6 причин, почему я в жизни не видел ничего хуже матча сборной России в Словении.
Мы не верили, что это действительно возможно
Для начала: даже если бы в истории сборной России не было ни матча с Англией, ни Евро-2008, ни прочего волшебства, поражение в Мариборе все равно было бы полным отстоем. Но на таком фоне? С подобным бэкграундом? О, это был уже совсем другой уровень. Все равно что играть в «Барселоне» и зажигать на чемпионате мира с Бразилией, а затем оказаться на одном поле с Рамзаном Кадыровым в товарищеском матче в Грозном. Вот что это было.
Никогда не забуду, как накануне матча с Германией в «Лужниках» редакторы Championat.ru попросили меня позвонить Станиславу Черчесову (который тогда еще не успел окончательно двинуться и возомнить себя посланником бога на земле) и закидать его вопросами о том, почему немцы проигрывают нам чуть ли не в каждой линии.
Решил ли я, что все вокруг сошли с ума?
Неа. Даже не близко.
На экваторе 2009-го Россия впервые влетела в шестерку рейтинга сборных FIFA и приземлилась там выше Англии, Португалии, Хорватии, Франции и Аргентины. Аршавин, который за полгода до этого разорвал «Ливерпуль», теперь регулярно снимался в рекламах Nike и Pepsi с игроками калибра Лэмпарда, а осенью получил вторую номинацию на «Золотой мяч». «Зенит», собравший почти всех лидеров сборной, готовился к приезду Лучано Спаллетти. Роман Павлюченко еще боролся за место в нападении «Тоттенхэма», Юрий Жирков показывал отличный футбол в ЦСКА и вел переговоры с «Челси», а на финише лета в Европу переехали еще и Погребняк с Билялетдиновым.
В конечном итоге расклад перед матчем с Германией был примерно таким: а) Рене Адлер против Игоря Акинфеева, который вот-вот заменит ван дер Сара в «МЮ»; б) пока еще никому неизвестный Озил против пикового Аршавина; в) 34-летний Баллак и Хитцельшпергер из «Штутгарта» против мощнейшей полузащиты с Денисовым, Семаком, Зыряновым и Семшовым, а также г) тотально недооцененный Лам, о котором по-настоящему заговорили, только когда Гвардиола передвинул его в полузащиту, против абсурдно-блистательного Быстрова, положившего шесть голов в шести первых матчах в «Зените».
(А ведь еще был Дзагоев, который хоть и не попал в состав на матч с немцами, но подорвал РФПЛ с такой силой, что мы сразу же увидели в нем будущее России и вообще ни о чем не парились.)
Видит бог, все это выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой – и даже после поражения от Германии в России не было ни одного человека, который мог бы представить, что мы вообще пролетим мимо ЮАР.
Вот как заканчивался текст Sports.ru после игры в «Лужниках»: «Запал, страсть, уверенность в себе, солидность – отличительные признаки сборной Хиддинка. И в радости, и в горе они с ней. И если сборная России действительно та, за кого она себя выдает последние пару лет, ей по плечу любой соперник из тех, что окажутся при жеребьевке стыкового раунда».
Кто знал, что уже через пару недель мы будем думать совсем по-другому.
Мы утратили связь со сборной
По чудесному совпадению эра Хиддинка захватила не только коллективный взлет ключевых игроков сборной России, но и пик местных спортивных медиа: во-первых, у нас появилось сразу несколько блоговых площадок вроде «Трибуны» Sports.ru, Rusfan и Bobsoccer, во-вторых «Спорт-Экспресс» и «Советский спорт» еще не отправились прямиком в ад и выдавали по несколько достойных репортажей/текстов о сборной в неделю, в-третьих, на полную мощь заработал журнал PROспорт, в котором регулярно появлялись большие и классные интервью с местными игроками, ну и в-четвертых, Василий Уткин собрал сильнейшую команду репортеров в «Футбольном Клубе» (Чегодаев, Журавель, Пупшев и остальные) и пережил несколько абсолютно праймовых сезонов – и как телеведущий, и как комментатор, и как колумнист.
Все это привело к тому, что при Гусе о сборной России говорили буквально повсюду – и делали это предельно бодро и ярко, чего не случалось с командой ни до Хиддинка (потому что у нас просто не было столько площадок, возможностей и таланта, а еще потому что ни одна сборная не была такой же открытой, как сборная Гуса), ни после него (потому что сначала Адвокат включил режим контрол-фрика и приковал всех игроков наручниками к батарее, а затем всем стало настолько плевать на эту команду, что о ней просто никто не хотел говорить).
В результате к тому моменту, как парни подошли к финалу отборочного турнира на чемпионат мира в ЮАР, между фанатами и командой образовалась такая мощная связь, что мы не только забивали стадионы даже на матчи с посредственными соперниками, но и караулили игроков у отелей, читали о них все, что только можно было найти, и действительно относились к ним почти как к супергероям.
Мое любимое воспоминание? Осенью 2008-го сборная устроила открытую тренировку на стадионе «Динамо» накануне матча с Финляндией, в котором Аршавин забил выдающийся гол после прохода сквозь Хююппя и еще кого-то из защитников финнов – возможно, самый изящный гол Андрея из тех, что не особенно врезались нам в память из-за статуса матча. О том, что сборная высадится в районе «Динамо», мы с корешем узнали минут за тридцать до начала тренировки, листая новости на другом конце города, – и есть подозрение, что так быстро я не бегал еще никогда в жизни.
Лучше всего я тогда запомнил три вещи:
1) Впечатляющую толпу, которая прикатила на стадион на экваторе рабочего дня в совершенно чудовищную погоду – и при этом выглядела настолько счастливой, насколько это вообще возможно.
2) Фристайл от Аршавина, который развлекался с мячом на дальней стороне поля и показывал все более и более сложные финты в зависимости от громкости, с которой трибуны скандировали его имя. Все это время Хиддинк стоял где-то неподалеку, изредка поглядывая то на фанатов, то на Андрея, и ухмылялся так же, как обычно ухмыляются гордые папаши, когда их сын толкает речь на вручении диплома или подкатывает к какой-нибудь красотке в баре. Не могу представить, чтобы нечто подобное произошло в команда Ярцева, Адвоката или Черчесова. Просто без шансов.
3) Блестящую игру Александра Бородюка в двусторонке, когда ему пришлось заменить кого-то из травмированных защитников сборной. Продолжалось все это чуть больше десяти минут, но даже за это время Бородюк успел как минимум трижды прокинуть парням мяч между ног, положить гол и заставить фанатов кричать его имя минуты три-четыре. (И раз уж мы заговорили о Бородюке: что мне особенно нравилось в той команде, так это отношения внутри тренерского штаба и химия между Гусом, Бородюком и Корнеевым, которую можно было почувствовать даже с трибун. Никогда не поверю, что Хиддинк не натаскивал Бородюка на свое место в сборной. Мое мнение? Именно это и должно было произойти.)
Следить за той командой было по-настоящему весело еще и потому, что парни не только показывали классный футбол, но и постоянно генерировали вокруг себя кучу отличных историй и эпизодов, которые поднимали их все выше и выше в глазах болельщиков. Хиддинк регулярно привозил игроков в детские больницы и хосписы, появлялся на тренировках женской сборной России, чтобы привлечь к ней хоть какое-нибудь внимание, прогуливался по городу в апельсиновых брюках, катался на велосипеде в австрийском лагере сборной и общался более или менее со всеми, кто пытался с ним заговорить.
Одна из самых недооцененных забытых историй о Хиддинке? Когда на прощальном ужине после Евро-2008 Виталий Мутко дошел до вручения медалей и потянулся к Гусу, голландец удивился, остановил его и попросил начать с капитана, игроков и тренерского штаба – и только в конце вернуться к нему. Поставьте на его место Черчесова, и он не только вырвал бы медаль первым, но и послал бы всех вокруг нах**, посадил бы рядом с собой Габулова, а потом попросил бы скинуться ему на часы с собственным портретом на циферблате.
Само собой, подобные трюки Хиддинка были главной причиной, почему впервые за последние двадцать лет сборную действительно обожали – до такой степени, что повторы матчей Евро-2008 транслировали в новогоднюю ночь, а в Москве устраивали аншлаги даже на играх против команд вроде Азербайджана, что было совершенно немыслимо еще за несколько лет до этого. Но штука была еще и в том, что никогда прежде сами игроки не выглядели настолько расслабленно-мотивированными, умиротворенно-профессиональными и просто счастливыми (лучше всего Эффект Гуса тогда описал Андрей Аршавин: «Суть командной атмосферы при Хиддинке – огромное желание каждого игрока быть в команде. Причем независимо от того, выходит он в основе или остается в запасе». И ведь это действительно было так).
Так что да, проигрывать в Мариборе было бы больно в любом случае. Но проигрывать, зная, что этот матч перечеркнет все, что происходило с командой в предыдущие два-три года… в общем, дайте-ка мне пару минут, чтобы принять успокоительное, и мы перейдем к следующему пункту.
Мы потеряли первого и последнего тренера, который действительно мог все изменить
Разумеется, сила Хиддинка была не только в умении правильно расставлять футболистов на поле и промывать им мозги фразами в стиле «Я точно знаю, что у вас будут как минимум три шанса забить. Делайте все, как я скажу, и мы победим» или «Я не собираюсь следить за вами и контролировать вас. Вы – взрослые профессионалы и должны сами решать, как себя вести», или даже «Да, я клянусь, что вы больше никогда не увидите на поле Адамова». Сила Гуса заключалась еще и в том, что он был первым и последним на данный момент тренером сборной России, который не просто считал себя боссом, а действительно был им – в отличие от Черчесова или Капелло, которые хоть и считали/считают себя стальными диктаторами, в реальности не могли выбить зарплату даже из таких хлюпиков, как Толстых, и пользовались таким авторитетом среди игроков, что те пародировали их усы в инстаграме.
Хиддинк легко мог бы включить режим Джордана или Кобе и уже в 2007-м выдать спич в духе «Я работал с Раулем в «Реале» и Бергкампом в сборной Голландии, а вот этот мужик (обращаясь к Саенко) выглядит так, будто через несколько лет будет валяться в лесу с топором и бутылкой портвейна. Так что заткнулись все, и слушаем меня». Вместо этого Гус виртуозно собрал команду вокруг себя и атаковал не тех, кто находился внутри этой компашки, а тех, кто крутился вокруг сборной целыми днями, творил всякую хренотень и, как дементор, высасывал жизнь не только из игроков, но и из всех, кто следил за сборной на расстоянии.
Для начала Гус ошалел от средневекового лагеря, спрятанного где-то в подмосковных лесах, и перевез команду в поблескивающие отели, что было совершенно уморительным, если представить, как тогда вытянулись лица всяких нытиков типа Михаила Гершковича или еще кого в этом роде, которые и мечтать не могли о такой власти. Затем он ввел в сборной тотальную демократию, оградил игроков от нападок со стороны экспертов и прессы и поставил на место вообще всех, кто не имел прямого отношения к делу: перед матчем с Эстонией в 2006-м он вышвырнул из раздевалки Мутко, который тогда еще не успел почувствовать себя непотопляемым и побаивался Гуса примерно так же, как продажные полицейские побаиваются мафиози, а накануне товарищеского матча с Голландией в Амстердаме продвинулся еще чуть выше по комедийной шкале, когда попросил Никиту Симоняна не мешать игрокам за обедом и отправил того заседать в другой зал.
(И кстати говоря: если вы когда-нибудь соберете машину времени и захотите увидеть две этих сцены своими глазами, просто знайте, что я готов пойти на любые траты, чтобы присоединиться к вам в этой поездке. Серьезно, имейте это в виду).
Ну и, конечно, как человеку, который работал не столько с РФС, сколько лично с Абрамовичем, Хиддинку были совершенно до лампочки любые закидоны местных чиновников. Когда на конференции РФС Гус представил пирамиду сборных по аналогии с той, что существовала в Голландии, а затем увидел, что на нее наплевали более или менее все губернаторы, с которыми он лично встречался в Казани, Саранске, Екатеринбурге и Краснодаре, он просто сосредоточился на первой команде и укатил обратно в Европу: потому что зачем ему тратить время в России в перерывах между играми сборной, если все, о чем его просит Союз, – это устраивать бесконечные пресс-конференции, помогая Мутко продвигаться все выше и выше по политической лестнице, и заказывать не три, а один капучино за раз, пока ребята из РФС окончательно не удавились от жадности.
Конечно, у такого подхода были и плюсы, и минусы. Плюсы: и фанаты, и футболисты, безусловно, видели в Хиддинка лидера, который делает только то, что считает нужным, и ни под кого не подстраивается – и следовали за ним, даже несмотря на то, что Гус не пытался закрывать их в отелях, хамить репортерам на пресс-конференциях или просто вести себя как говнюк. Минусы: в какой-то момент раздолбайство чиновников ожидаемо достало даже его – и, учитывая, сколько свободного времени появилось у Гуса после того, как все окончательно забили на его предложения и программы по устройству молодежного футбола в России, он предсказуемо загрустил и расслабился. Дошло даже того, что Хиддинк сам набирал номер Сергея Капкова и просил того позвать его в ресторан – просто для того, чтобы заняться хоть чем-то.
Лучшая история о меланхолии Гуса в России? Как-то раз Капков попросил его прийти на премию «Русского радио» в Кремле. Хиддинк легко согласился: все это время он практически не вылезал из отеля «Хайятт», в котором давно обошел все углы, и дико хотел почувствовать себя в России своим (иначе говоря: для полного комплекта не хватало только 19-летней Скарлет Йоханссон, шлюхи-мошенницы в номере и рекламы бурбона). За пару часов до выхода Гус облачился в костюм, его жена надела шикарное вечернее платье, и когда время пришло, они отправились в Кремль. Вот только на месте выяснилось, что их машины даже не было в списках.
«Его попросили пройти в автобус к артистам, который провезет всех внутрь, – рассказывал потом Капков. – Он спокойно вышел, зашел в автобус, а автобус двадцать минут ждет, когда дадут команду ехать. В итоге, он с женой вышел и пошел обратно в гостиницу. Посмеялся над собой: вот типа я старый тщеславный мудак, полез в Кремле выступить. Ну и опять сел в «Хайятт»: пить шампанское и курить».
В конце концов, тотальный расслабон Гуса, ревность Мутко, идиотизм русских менеджеров и чиновников, не способных задействовать приглашенную суперзвезду на полную мощь, а также последовавшее за всем этим финальное поражение в Мариборе привели к тому, что Россия не только не выжала из Хиддинка и треть того, что он мог предложить, но и потеряла единственного тренера в истории сборной, который – если бы его хоть кто-нибудь слушал – действительно мог повести всех вперед и изменить бессмысленную футбольную систему России к лучшему.
Мы посмотрели классический матч сборной России до/после Хиддинка
Вы знаете, как это бывает.
Разбивающиеся о дебильный шум барабанов кричалки, которые должны гнать команду вперед…
Бесконечная перепасовка центральных защитников…
Одна атака заканчивается неудачным ударом, вторая – неуклюжим навесом куда-то в район углового флажка…
Тревожный голос Виктор Гусева…
Игроки ошибаются…
Тренер разводит на бровке руками…
Шум барабанов все громче, камера выхватывает растерянное лицо Игнашевича…
Обрез в обороне…
На этот раз пронесло, но Акинфеев вопит на кого-то как сумасшедший…
Прошло только двадцать минут, может, тридцать, и мы все еще убеждаем себя, что все закончится хорошо…
Но ничего не меняется.
Парни играют так, будто к их ногам привязан рояль…
Кто-то поскальзывается…
Ни легкости, ни фантазии, никому не везет…
Одна контратака накрывает нас за другой…
И вот они забивают.
Березуцкий бредет по штрафной, опустив голову, Игнашевич смотрит куда-то в небо и вытирает футболкой пот…
Мы все еще верим, что победа возможна…
Вот только тучи никуда не уходят…
И мы смотрели этот фильм столько раз, что давно знаем финал.
Не знаю, как вы, но за последние пятнадцать лет я не видел ничего более безнадежного, мрачного – и да, узнаваемого – чем классический матч сборной России. Они всегда заканчиваются одинаково. Всегда проходят по одному и тому же сценарию. С тем же звуком, светом и лицами. И вам действительно достаточно посмотреть первые двадцать минут, чтобы понять: время пришло, это тот самый день. Все равно что включить какой-нибудь русский фильм и увидеть продакт-плейсмент Nescafe или «Билайна» в первом же кадре. Вам необязательно смотреть дальше. Вы уже знаете, чем все закончится.
Не сказать, что до Марибора с Гусом не случалось ничего подобного – в конце концов, в том же Израиле мы облажались не меньше. Но все же при Хиддинке такие игры и правда были скорее случайностью, чудаковатой ошибкой системы – и чего мы точно не ждали, так это воскрешения классики в самом важном матче сезона. Смотреть игру в Мариборе было сложно, мучительно. Как и в любом классическом матче сборной России, это поражение было одновременно необъяснимым и объясняющим все. Но что хуже всего, уверенная игра парней на протяжении первых восьмидесяти минут в «Лужниках» в очередной раз сбила всех с толку – и даже когда мы пропустили за пять минут до конца, никто на стадионе не сомневался, что в Словении все будет отлично.
(Ну и, конечно, мы не могли обойтись без идиотской традиции винить во всем какое-нибудь закулисное зло, так что уже через пару часов по соцсетям разлетались тексты о том, что в Акинфеева швырнули чуть ли не дагестанским кинжалом и FIFA вот-вот спродюсирует для нас переигровку. Ага).
До сих пор помню, как сразу после игры мне позвонил кореш, и минут сорок мы просто молчали, как будто у одного из нас только что нашли венерическое заболевание. Наконец, стрелка часов перевалила за три, мы зашли на сайт «Спорт-Экспресса» и зачем-то перечитали все, что только что видели своими глазами. «Я понимаю, что это не сон, – сказал тогда я. – Но все еще не верю, что это на самом деле произошло».
Прошло уже больше семи лет с того момента, а я по-прежнему чувствую себя точно так же.
Мы потеряли Андрея Аршавина
В жизни любого публичного человека случаются матчи/фильмы/альбомы, которые моментально подбрасывают его на новый уровень (Кэмерон Диас в «Маске», Бэйл против «Интера», Appetite For Destruction от Guns N’Roses, Мэтт Дэймон в «Умнице Уиле Хантинге», Левандовски против «Реала» и тот эпизод «Игры престолов», в котором Эмилия Кларк впервые появилась на экране голой). Точно так же один-единственный неудачный момент или решение могут нанести их карьерам такие пробоины, что только самые сильные из них вернутся туда, откуда упали (Филимонов в 1999-м, Быков и «Спящие», интервью Джимми Фэллона с Трампом, переход Торреса в «Челси», а также неловкий стояк в тот момент, когда в твоем номере оказались Пэлтроу и Джоли).
Матч в Словении стал таким моментом сразу для двух людей, по которым еще недавно все сходили с ума: Хиддинка и Аршавина. Учитывая возраст Гуса, в его случае все это, конечно, прошло чуть менее болезненно – хотя и у него не было ни одного удачного проекта после сборной России.
(Что было особенно обидно, так это с каким удовольствием набросились на Хиддинка все эти говенные недоэксперты вроде Мостового или Степашина, которые тут же начали выдвигать в сборную несуществующих русских тренеров и пинать Гуса целыми днями. Смотреть за этим было просто отвратительно).
В случае с Аршавиным? Это был полный кошмар.
Россия-2008/09 была не просто отличной командой – это была его команда, которая подстраивалась под него и зависела от Андрея точно так же, как успешное шоу зависит от своих продюсеров. Ни в «Зените», ни тем более в «Арсенале» у Аршавина никогда не было столько власти, ответственности и влияния; даже в Санкт-Петербурге эту власть приходилось делить либо с Радимовым, либо с Тимощуком, либо с прочими местными звездами. Хиддинк давал Андрею практически неограниченную свободу. Лучший пример? Полумифическая сцена в раздевалке сборной за пару минут до матча с Голландией, когда Аршавин собрал игроков после установки Гуса и сказал: «Не бойтесь и пасуйте на меня. Я все сделаю».
Конечно, поражение в Мариборе было коллективным провалом, но в первую очередь это было личным провалом Андрея – просто потому что нет никакого смысла раскатывать финнов или сочинять гениальные ассисты против валлийцев, если ты пропадаешь в решающем матче сезона. Аршавин прекрасно все понимал. Это был его последний шанс сыграть на чемпионате мира в статусе полноценной звезды и лидера по-настоящему сильной команды – и вместо того, чтобы заискриться в самый важный момент, он просто исчез.
В конечном счете, нет ничего удивительного в том, что игра в Мариборе ударила по нему сильнее, чем по любому другому игроку сборной. Чем чаще тебе говорят, как ты хорош, тем сложнее принимать поражения и видеть, как люди вокруг вдруг начинают в тебе сомневаться. И самое страшное: как начинаешь сомневаться в себе даже ты.
«Погодите-ка… а что, если я… не так уж и крут?»
Не знаю, о чем думал Аршавин в последние минуты игры. Но знаю, что сразу после нее он опустил глаза в пол, улетел в Лондон и никогда больше не был прежним.
Это был поворотный момент в истории российского футбола
Как я уже говорил, Хиддинк был единственным тренером за последние двадцать лет, при котором сборную России действительно обожали. И в этом плане матч в Мариборе не только откатил нас назад, но и сделал все в тысячу раз хуже.
Проще говоря, история сборной поделилась на три этапа.
Этап 1: мы знаем, что эти ребята ничего не выиграют, расстраиваемся после каждого поражения, но все же никогда не называем их говнюками и – в худшем случае – сочиняем про них безобидные анекдоты.
Этап 2: мы обожаем эту команду, обожаем ее тренера и искренне верим, что дальше будет только лучше.
Этап 3: мы считаем игроков зажравшимися миллионерами, которым плевать на все, кроме денег, разносим футболистов и тренеров целыми днями, смотрим «Человек и закон» и медленно охреневаем от всего происходящего.
Можно ли нас в этом винить? В какой-то степени – да. В конце концов, наши ожидания и правда были только нашей проблемой. Но правда и в том, что поражение в Мариборе стало поворотным моментом в истории российского футбола: супергерои – или те, кого мы ими считали – снова превратились в законченных неудачников, на место винтажного, плюшевого Виталия Мутко пришли экстрасенсы и магические шары полоумного Сергея Фурсенко, Гус улетел зализывать раны в Турцию, Аршавин свалился с карьерного пика и полетел вниз, поколение Евро-2008 сменилось игроками, которые не интересуют вообще никого, а тотальный облом на Евро-2012 окончательно прибил все, что когда-то построил Хиддинк – и отбросил нас так далеко, что мы до сих пор не можем прийти в себя.
Фото: РИА Новости/Владимир Родионов, Петр Чернов, Илья Питалев, Антон Денисов (4,7), Владимир Федоренко; rfs.ru (6,8); Gettyimages.ru/Clive Mason; a href=»http://globallookpress.com»>globallookpress.com/Alexander Wilf, Igor Kritskiy; REUTERS/Mikhail Voskresensky, Srdjan Zivulovic, Sergei Karpukhin; globallookpress.com/Anton Belitsky
Источник:
